В тексте возникает элемент абсурда, когда в повествование вдруг привносится событие непредугаданное, не проистекающее из бытового начала. Появление демона выбивается из повседневности, но его недостаточно, чтобы назвать всю пьесу абсурдистской, поэтому это скорее «недоабсурд».
Демон появляется, когда Айторе превращается в «животное», когда он зацикливается на своей ненависти: демоном становится сам Айторе. Пьеса пытается рассказать нам о зверях, которые сидят в каждом из нас, но у неё это получается не до конца убедительно. При этом текст подкупает своей нелинейностью, периодическим сломом жанра. Поначалу мы уверены, что главным героем является Айторе, но с ним происходит трагическое событие, и главным героем в итоге оказывается охотник Ермек. Название пьесы переводится на русский, как «сволочь, ублюдок», что в прямой интерпретации означает «неродной сын». Но название условно, неоднозначно, так как история пасынка быстро заканчивается.
В этой пьесе хорошо выстроена драматургия, есть чёткий ритм, нарастает напряжение. Саспенс начинается ещё в тот момент, когда пес Таймас начинает лаять, а когда Айторе оказывается в винограднике, тревога усиливается еще больше. И даже в тот момент, когда уже угадывается, что с ним произойдет, мы не можем поверить в такой исход, так как совершенно непонятно, каким образом тогда будут развиваться события дальше.
В дальнейшем пьеса делится как будто на две разных части. Неясно, как связана история Айторе с историей Ермека. Вернее, эта связь есть, но она очень натянута. Мы сначала видим историю про несчастного приёмного сына (в котором сидит внутреннее животное), а потом уже про борьбу со злом (с этим животным). Не уверен, что в итоге добро побеждает, так как Ермек своё внутреннее зло так и не поборол, он решил убежать. Это ломает логику повествования.
Также одна из проблем пьесы — это огромное количество персонажей, и многие из них не несут никакого смысловой нагрузки, они являются техническими, например, участковый или Марат. Это короткая пьеса, поэтому хочется, чтобы автор акцентировал свое внимание на самом главном.
При этом очень тонко сделана линия матери. Например, она не говорит участковому, что помимо дочери у неё пропал ещё и сын Айторе, но не потому, что не волнуется, а потому, что не хочет обвинений. Мы не видим, как мать узнаёт о том, что случилось с сыном, возможно, даже более любимым, чем дочь, и это ход оправданный, так как излишний трагизм увел бы историю не туда. Мы видим только результат, как она забирает дочь и уезжает.
Сам текст написан хорошо, профессионально. Речь живая, герои постоянно переключаются с русского на казахский язык и обратно, что подчёркивает их эмоциональность, придает их образам жизненность и узнаваемость. Никогда не был в ауле, но почему-то мне кажутся очень знакомыми такие персонажи, как Сабир и Айша. В их речи и действиях видна правдивость, им веришь, им сопереживаешь.
Похвалить автора можно за образность истории и темпоритм пьесы, которая держит в напряжении от начала и до конца; покритиковать можно за то, что авторская мысль немного ускользает от понимания.

Александр Аржанов, студент первого курса направления «Театроведение и драматургия» ВШСИ (Театральная школа Константина Райкина)