Инструкция по созданию монстров

Я спрашиваю вас, таких умных и справедливых:

как жить, чтобы любить и быть любимым?

Андрей Сухоногин «Дорога в ад»

Общество во все времена, как мне кажется, не было идеальным, у каждого времени были свои проблемы, свои болевые точки, раны и нарывы. Когда-то образование не было доступно всем детям, и казалось, что сейчас, в эпоху Интернета, создано невероятное количество учебных программ, когда учись не хочу, можно найти друзей по всему земному шару, что может пойти не так?

В пьесе Андрея Сухоногина это «не так» показано чрезвычайно ярко, автор не поскупился на краски и яркие детали, и такое намеренное педалирование темы, сгущение эмоций именно здесь очень оправдано (хотя вообще я сторонница мнения, что не может быть всегда совсем уж тухло, что выбор все же есть и зависит от самого человека и так далее – можно долго рассуждать на эту тему, но в этом эссе я хочу поговорить о другом).

Процесс создания монстра из обычного человека никогда не происходит по внезапному щелчку, всегда есть история болезни, невидимая равнодушному глазу, и я снимаю шляпу перед автором за то, что он разобрался в теме, четко проставив в действии пьесы все необходимые читателю и зрителю крючочки, за которые можно уцепиться и ответить на вопрос девушки из финала: «Я не могу поверить в то, что ты знал и ничего не сделал. А если знал, тогда для чего все это произошло?» И хотя это риторический (или нет) вопрос к Богу, на самом деле – вопрос к каждому из нас.

И в самом деле. Кто из нас не был жертвой травли? Кто из нас не участвовал, хотя бы косвенно, в реальной жизни или в соцсетях, в буллинге? Не обязательно преследовать жертву и причинять ей боль физически. Достаточно не защитить; решить, что общаться с неблагополучным членом сообщества – себе дороже; закрыть глаза и не вмешиваться, мол, люди/дети сами разберутся; сказать себе, что человек не дотягивает до твоего уровня, и прекратить общение; побояться отстоять свое мнение по поводу воспитания собственного ребенка; воспитывать из сына «мужика», не показывая, что такое мужчина на самом деле.

У героя пьесы нет имени. Оно есть у действующих лиц, мы можем прочитать его фамилию, а имени у него нет. Потому что он растворяется в каждом из нас на тысячи мелких прецедентов, заставляет работать память, отыскивая в ее уголках случаи: а ведь я поступал точно так же. И даже если нет, даже когда брезжил лучик надежды, что, например, вот, отец же сказал ему, у них начался мужской разговор (Отец: «Ты пойми, если не останавливаться и не сдаваться, то можно выбраться из любого, даже самого глубокого колодца»), что вот она, зацепка для героя, соломинка, которая вытащит его из этой ужасной ситуации – все пшик, впустую, потому что даже в природе есть правило: чтобы из зернышка выросло деревце, его надо поливать, удобрять, окучивать, давать ему тепло, заботу и любовь, иначе оно зачахнет. Любые попытки каких-то третьих лиц (отец, мать, девушка из Интернета, одноклассница) помочь затравленному подростку не приносят пользы, потому что они не регулярные, в отличие от травли, поэтому не ощущаются, поэтому, когда главный герой говорит: «Это сотворили вы! Вы и есть этот мир» – он на самом деле обращается не только к тем, кто его физически и эмоционально травил, но и к тем, кто ему не помог.

Хотя, казалось бы – а разве обязаны помогать? У каждого своя жизнь, и никто никому вообще ничего не обязан (самое популярное рассуждение об ответственности в современном обществе). В конце текста пьесы автор указывает, что среди прочих источников цитировал «Маленького принца» Антуана де Сент-Экзюпери. Этим Андрей Сухоногин очень удачно попал в яблочко, потому что, мне кажется, ни одна другая книга не рассказывает так трогательно и точно о любви, ответственности, дружбе, предательстве и человеческом лицемерии. В предисловии к этой, одной из важнейших книг XX века автор написал: «Ведь все взрослые сначала были детьми, только мало кто из них об этом помнит». К чему я это? К тому, что взрослые на самом деле когда-то были детьми – и забыли об этом. Мы все живем в обществе, в социуме, и как бы мы ни соглашались с установкой «Чужого ребенка пусть родители воспитывают, не мое дело», все же есть среди нас учителя, воспитатели – люди, чья ответственность заключается именно в том, чтобы быть чутким, внимательным, отдавать свои силы на то, чтобы с любовью и пониманием растить детей, и своих, и чужих.

Андрей Сухоногин коснулся вопроса, который часто всплывает во время конфликтов школы и родителей: кто на самом деле должен учить ребенка?

УЧИТЕЛЬНИЦА (девушка 3). Он – замечательный мальчик! Но только ужасно рассеянный. Не слушает меня и постоянно витает где-то в облаках. Помогите мне, прошу вас!

МАМА (девушка1). Как?

УЧИТЕЛЬНИЦА (девушка 3). Объясните ему. Вам, как матери, лучше знать.

МАМА (девушка1). Я не знаю!

УЧИТЕЛЬНИЦА (девушка 3). Ну, объясните, что он обязан учиться, что он должен быть внимательным на уроках.

МАМА (девушка1). Я с вами согласна! Вот вы и добейтесь этого! Приложите усилия, чтобы он вас слушал. Вас не зря же учили психологии в институте.

УЧИТЕЛЬНИЦА (девушка 3). Что вы хотите сказать? Что я должна перед ним плясать? Сомневаюсь, что это поможет.

МАМА (девушка1). А вы попробуйте!

УЧИТЕЛЬНИЦА (девушка 3). Вы что, издеваетесь?! У вас ребенок психически не здоров. Рекомендую показать его врачу.

МАМА (девушка1). У меня абсолютно нормальный ребенок. И я вам тоже рекомендую пройти курсы повышения квалификации.

УЧИТЕЛЬНИЦА (девушка 3). Ну вот, называется, и поговорили!

Это постоянное перекладывание ответственности друг на друга всегда приводит к ничьей и в конечном итоге, как мы видим, вредит самому учащемуся.

Другой вопрос – как быть взрослым, который работает с детьми? Как реагировать, как защищать, как заступиться? Пока мы, умные взрослые, размышляем о том, что у нашего заступничества могут быть какие-то свои последствия, что ребенка засмеют в школе, что он вырастет «не мужиком», его травят.

Может, кто-то скажет, что мальчик изначально был жертвой? Да, есть такое психологическое состояние, но здесь не тот случай. Герой давал отпор, заступался за себя. Но. Он был один в поле воин. У него не было поддержки из дома, не было тыла. И это по-настоящему ужасное состояние для неокрепшего ума.

Он: К концу года этим бесконечным напряжением я был выжат, как лимон. Боялся лишнее слово сказать. Боялся ходить. Постоянно озирался. Перемещался от дома до школы мелкими перебежками. Мне все время казалось, что меня поймают. Я помню, как сидел дома в своей комнате и каждую минуту боялся, как бы кто не позвонил или не пришел, чтобы вызвать на разборки. Во мне жил постоянный страх. Я постоянно ощущал, что мир несправедлив. Я не мог один противостоять всему, что было вокруг. Я понял, что бессилен.

Он понял, что бессилен! Потому что в мире ребенка всегда есть какие-то опоры: родители, учителя, близкие, друзья, которые должны создавать ощущение стабильности. Помогать расти, развиваться.

Что делает учительница?

– Ну да, неприятно. Но, может быть, ты сам виноват.

– Я тебе объявляю бойкот!

Что делают друзья?

– Если я продолжу с тобой дружить, то и меня начнут чморить. Извини меня!

Что делает отец?

– Ты уже не маленький. За ручку тебя водить никто больше не будет. В конце концов, ты же мужик, вот сам и разбирайся!

Казалось, мама – единственная, кто за него переживает. Но ее голос тоже слабеет с каждым годом и в итоге затихает совсем.

Все приводит к тому, что герой принимает решение:

А долг, как я понял, состоит только в одном: я не должен просто так раствориться, исчезнуть. Я должен оставить свой след! И только потом умереть. Эта мысль вошла в меня легко, как нож в масло – я совершенно не видел греха в том, что задумал. А задумал я страшное. То, что потом вызовет проклятия. То, что потом утащит меня в ад.

На самом деле, возвращаясь к примеру с зернышком, которое нужно поливать и давать ему все условия, чтобы оно проросло, можно сказать, что зернышко все же проросло, но это было зерно ненависти и отчаяния: «Я стану самим Богом! И уже я буду решать – кому жить, а кому умирать. Те, кому удастся убежать и сохранить свою жалкую жизнь, поймут, наконец, смысл существования».

Интересно, в чем же видит автор смысл существования человека? В Средневековой Европе под влиянием эпидемии чумы царствовали умонастроения, что Смерть приходит за каждым, от нее не спасутся ни богачи, ни бедняки. Шарль Бодлер написал стихотворение «Пляска Смерти», и цитату из него Андрей Сухоногин вложил в уста героя не случайно: «Под каждым климатом, у каждой грани мира над человеческой ничтожною толпой всегда глумится Смерть, как благовонья мира, в безумие людей вливая хохот свой!»

Главный герой считает, что эпидемия современного мира – это ложь. Мы лжем не только друг другу, но и самим себе, не в силах увидеть правду. Учительница не принимала тот факт, что в ее классе возможен жестокий буллинг, отец не принимал тот факт, что если сын захотел выпрыгнуть из окна, то его довели, ему нужна помощь.

Убрать бы что-то одно. Дать толкового учителя в школе, который бы прекратил травлю. Дать доброго и сильного, внимательного отца. Дать матери больше авторитета в семье. Дать детям пример смелости, что слабых нужно защищать. А в целом и общем – перестать считать, что если ты где-то видишь проблему – не мешай, ничего не решай, все само рассосется, без тебя решится и вообще это не твое дело.

Я считаю, что у каждого поколения свои ориентиры в искусстве. Когда-то мы смотрели советский фильм «Чучело», который упоминается в пьесе. А нынешнему поколению нужно смотреть вот такую именно постановку, как «Дорога в ад». Обратите внимание, как легко главный герой нашел все необходимые для вендетты вещи. Это же страшно. Стабильность нашего общества зависит не от того, насколько доступны опасные вещества, а от того, насколько сознательно включаемся мы сами в построение здоровых отношений дружбы, любви и взаимоуважения. Мы все крепко связаны, хоть до поры до времени не замечаем этих уз. И каждый в конечном итоге отвечает за безопасность. Ответственность, взаимоуважение, любовь создают тот микроклимат в обществе, благодаря которому в нем возникают либо отсутствуют подобные прецеденты.

Мы можем начать что-то строить прямо сейчас. Вспомнить тех, кого обидели когда-то. Поговорить с собственным ребенком, спросить, как у него дела. Подумать, есть ли в окружении жертвы буллинга. Что-то сделать для того, чтобы это прекратить.

И помнить слова Маленького принца: «Мы в ответе за тех, кого приручили».

Екатерина Петрикова, филолог, критик